Судебная власть

Петрухин И.Л.

В древности функцию правосудия осуществляли фараоны, императоры, цари, короли. Судебные решения выносились их именем. Они сами разрешали наиболее важные дела и были надзорной инстанцией для подчиненных и покорных им судей (некоторые исключения из этих порядков наблюдались в Древней Греции и Древнем Риме). Суд был лишь инструментом в руках самодержавных правителей, которым наряду с правосудием принадлежала законодательная и исполнительная власть. Таким образом, все функции государственной власти были соединены в одном лице, и о самостоятельной и независимой судебной власти не могло быть и речи.Совокупность судов, вышестоящих и нижестоящих, – это еще не судебная власть, а совокупность выносимых ими решений и приговоров – это функция суда, но не способ контроля за органами государства (законодательными и исполнительными), в руках которых была сосредоточена подлинная, ничем не ограниченная власть. Соединение в одном лице или органе функций правотворчества, государственного управления и судопроизводства характерно для абсолютной монархии и более поздних тоталитарных режимов. Широко известна фраза, брошенная Людовиком XIV: ”Государство – это я”.Необходимость расчленения властей была концептуально обоснована гуманистами-энциклопедистами XVII-XVIII вв. (Монтескье, Локком, Дидро, Д’Аламбером, Гельвецием и др.). Их идеи легли в основу западноевропейского и североамериканского законодательства. Эти идеи проникли и в Россию, но значительно позже. Петр I поставил преданного ему генерал-прокурора (”око государства”) надзирать за Сенатом, выполнявшим судебные функции (1722 г.). Но в результате великой реформы 1864 г. суды обособились, отделились от административного контроля и образовали относительно самостоятельную систему. Некоторые дореволюционные правоведы называли эту систему судебной властью, но на самом деле она была лишь первым шагом на пути к становлению этой власти. Судьи назначались и увольнялись монархом, правосудие вершилось его именем, смертные приговоры ”высочайше утверждались”, прокуроры сохраняли некоторые надзорные функции в отношении судов, верноподданичество по-прежнему оставалось характерной чертой судейского корпуса. Это позволяло некоторым юристам того времени, в частности И. Я. Фойницкому, утверждать, что ветви государственной власти не могут не иметь единого ствола, каковым, по их мнению, было самодержавие…